Сергей приехал в офис продаж новостройки с твёрдым намерением. Он договорился об ипотечных каникулах ещё три месяца назад, всё было согласовано. Оставалось только подписать последнюю бумагу. Воздух в помещении был спёртым, пахло свежей краской и дешёвым кофе из автомата.
Менеджер Анна, та самая, что вела его дело, смотрела в монитор с нарочитым безразличием. Она пролистала несколько файлов, потом ещё раз, уже медленнее. Её пальцы замерли на клавиатуре. «Вот странно, – сказала она, не глядя на Сергея. – У нас нет вашего заявления на каникулы. И подтверждающей квитанции об оплате взноса тоже. Без них изменения в договор не внести».
Бумажная волокита
Стартовая сцена
Сергей достал из портфеля свою папку. Аккуратная пластиковая папка-скоросшиватель, где лежали каждый чек и каждый документ, связанный с квартирой. Он пролистал их – заявление было, а вот квитанции об оплате взноса, той самой, последней, и правда не было. Он помнил, что отдавал её Анне лично в руки.
Крючок
«Я же вам её передавал, в тот четверг, вы даже расписались в моём экземпляре договора о приеме», – упёрся он. Анна пожала плечами: «Возможно, потерялась при сканировании. Такое бывает. Приносите дубликат». Но в банке ему сказали, что выдать второй экземпляр квитанции могут только через неделю. А завтра – последний день подачи на каникулы.
Тихий розыск
Контакт
Сергей вернулся и попросил посмотреть журнал входящих документов. Анна, вздыхая, открыла толстый гроссбух. «Вот, видите? – она ткнула в запись своей же рукой. – Ваше заявление есть, а квитанции нет. Значит, не принесли. Или банк её не принял». Версия звучала гладко.
Сбой версии
Сергей снова полез в свою папку. И нашёл. Корешок платёжного поручения из банкаомата, где мелким шрифтом значился номер операции и сумма. Тот самый взнос. А в углу кто-то шариковой ручкой вывел: «Принято в оф. продаж 14.04. А.И.» – это были инициалы Анны. Он показал корешок.
Поворот
Лицо Анны дрогнуло. В этот момент мимо проходил техник с коробкой кабелей. «О, – бросил он мимоходом, – опять у вас бумаги теряются? Намедни ящик на складе переставляли, целую пачку из-под принтера куда-то задвинули». Он кивнул на дверь в подсобку. Анна резко обернулась к нему.
Разговор в подсобке
Разговор в знаковом месте
Сергей прошёл за стойку и толкнул дверь в подсобку. Это была маленькая комната, заваленная пачками бумаги. В углу стоял тот самый ящик. Анна шла следом, оправдываясь: «Мы просто делали переучёт!». Сергей порылся в верхней папке. И нашёл. Свою квитанцию, аккуратно подколотую к делу какого-то другого клиента.
Оказалось, начальство Анны дало указание «немного затянуть» с оформлением каникул по старым заявкам. Мол, условия по новым кредитам выгоднее, банк даёт агентам процент. Вот она и «теряла» документы, перекладывая их в дела тех, кто уже всё оплатил и чьи дела уходили в архив. Переставляла ящики, чтобы запутать следы, надеясь, что клиент махнёт рукой.
Последствия одним абзацем
Сергей снял на телефон и квитанцию, и архивную папку, куда она была подшита. Анне пришлось звонить руководителю и срывающимся голосом объяснять провал. Ипотечные каникулы ему оформили в тот же день, правда, уже по новым, чуть менее выгодным условиям. Пообещали компенсировать разницу бонусами за следующую операцию.
Он вышел на улицу, а они всё ещё ругались за его спиной – менеджер и техник, который оказался не техником, а старшим по смене. Скандал был тихий, бытовой, без повышения голоса, но от этого ещё более ядовитый.
