Сергей Петрович, риэлтор с двадцатилетним стажем, привык доверять бумагам с печатями. Они для него были как оттиски реальности, гарантия того, что стены на плане совпадают со стенами в жизни. Но в этом старом доме на окраине бумажная реальность дала трещину.
Он пришёл готовить квартиру к показу. Новые собственники, молодая пара, жаловались, что в коридоре от розеток пахнет горелым. Сергей Петрович щёлкнул выключателем – свет есть. Но запах старой проводки, сладковатый и тревожный, висел в воздухе упрямым намёком.
Немая щитовая
Дверь с секретом
Ключ от электрощитовой на первом этаже висел на традиционном гвозде у вахтёрши. Та выдала его не глядя, лишь пробурчав что-то про «опять эти электрики». Дверь поддалась со скрипом. Внутри пахло пылью и остывшим металлом. Сергей Петрович упёрся взглядом в аккуратный ряд автоматов, каждый подписан белым корректором: «Подъезд», «Кв. 18», «Кв. 19»… Его клиенты были в 20-й. А под цифрой «20» зияла дыра. Чистая, аккуратная, будто её выскоблили. Ни клемм, ни проводов.
Вопрос без ответа
«А где щиток от двадцатой?» – спросил он вахтёршу. Та пожала плечами: «Там и должен быть. Всегда там был. У нас учёт идеальный». Она ткнула пальцем в толстую папку на столе – журнал с прозрачными файлами, где на схемах этажей аккуратной рукой были расставлены галочки. Напротив квартиры 20 красовалась жирная печать управляющей компании: «Электроснабжение подключено, учёт установлен». Бумага говорила: всё есть. Стена в щитовой твердила: ничего нет.
Следы на бумаге
Объяснение мастера
Сергей Петрович разыскал электрика, обслуживающего дом. Тот, чесая затылок, выдал версию: «Да там старая алюминиевая проводка, ещё с завода. Оплыла на стояке, пришлось отключать. Ждём, когда жильцы материал закупят для замены». Звучало правдоподобно. Риэлтор уже хотел уходить, но взгляд его упал на ботинок мастера – на сером рыхлом снегу у порога щитовой ярко выделялся свежий жёлтый опил.
Опилки и даты
Электрик уже ушёл, а Сергей Петрович остался стоять у щитовой. Он посмотрел на дверь. Свежие царапины у замка. Внутри пахло не только пылью, но и свежей древесиной. Он снова открыл журнал у вахтёрши. Последняя проверка была датирована прошлым четвергом. Сегодня была среда. Он провёл пальцем по странице и ощутил лёгкую, едва заметную шероховатость на чернилах от печати. Оттиск был свежим, не старше пары дней.
Соседский намёк
Из подъезда выходил пожилой мужчина с собакой. Сергей Петрович, показывая на щитовую, как бы между делом поинтересовался, не шумел ли тут кто ночью. Сосед фыркнул: «Да ваш же управдом вчера вечером с каким-то типом в каске возились. Говорили, трубы менять. Хотя какие в щитовой трубы?»
Разговор на чистоту
Игра в печати
Сергей Петрович подкараулил управляющего у его же офиса, в подвале того же дома. Тот сначала бросался громкими фразами про «проведение работ по плану», но риэлтор молча положил на стол распечатку из журнала с датой и свежей печатью. Потом достал телефон с фото пустого отсека в щитовой. «Вчера вечером, Михаил Иваныч? Трубы меняли? А опилки с ремонта в соседнем элитном доме откуда? Тот, что ваша же контора обслуживает?»
Цена тишины
Управляющий сдулся. Оказалось, что для «элитного» дома срочно потребовался новый автомат, а ждать поставки было некогда. Вот и взяли «временно» с объекта, где жильцы неактивные. А печать в журнал поставили, чтобы до поры до времени никаких вопросов не возникало. Мол, всё учтено. Клиентам Сергея Петровича пообещали подключить всё за сутки. Управляющий сидел красный и молча кивал.
Сергей Петрович вышел на улицу. Из открытого окна подвала донёсся сдавленный крик управляющего, очевидно, уже тому электрику: «…я тебя просил просто снять, а не целый участок выпиливать!». Риэлтор зажмурился. Он больше никогда не будет доверять печатям. Только стенам. И запахам.
