Илья привык, что его двор – это тихий пятачок с двумя скамейками и чахлым кустарником. Место, где можно выдохнуть после работы, глядя на окна соседей. Но в этот вечер его встретила кромешная тьма. Фонари, обычно зажигавшиеся в шесть, молчали. Только из-за угла нового жилого комплекса «Северный луч» лился яркий, почти ядовито-белый свет, слепивший глаза.
Он зашёл в подъезд, где на вахте, как обычно, сидела Мария Ивановна, щёлкающая семечки. «Что с фонарями?» – спросил Илья. Она только махнула рукой в сторону панорамных окон «Северного луча»: «А там-то горит. Говорят, у них отчёт какой-то, проверка. Наши, видать, экономию включают, чтоб контраст был».
Неубедительное алиби
Версия управляющей
На следующий день Илья заглянул в офис своей УК. Управляющая, женщина в строгом пиджаке, подтвердила: «Да, временно отключили часть освещения для энергоаудита. Скоро всё восстановим». Объяснение звучало гладко, почти заученно.
Случайная находка
Возвращаясь, Илья заметил у мусорных контейнеров сломанный корпус от старого уличного фонаря. Внутри не хватало плафона и самого светильника. Просто так он бы не развалился. Срез на креплении выглядел слишком аккуратным для вандалов.
Соседский намёк
Вечером во дворе он разговорился с пенсионером дядей Колей, который всё видел из своего окна. «Да вчера днём двое в касках возились, – сказал тот, попыхивая цигаркой. – Один столб совсем сняли, другой… будто лампочку повыкручивали. Думал, плановые работы».
Разговор при свете прожекторов
Прямой вопрос
Илья дождался, когда к «Северному лучу» подъехал знакомый микроавтобус с логотипом застройщика. К нему вышел прораб Виктор, которого Илья однажды уже видел на стройке. «Освещение ваше слепит весь район. И почему у нас во дворе свет пропал как раз перед вашим отчётом?» – спросил Илья прямо.
Признание с мотивом
Виктор помялся, потом махнул рукой. «Ладно. Дело не в экономии. Нам нужно было сдать объект «под ключ» с идеальной картинкой. А ваш старый двор с этими кособокими фонарями… ну, он на фотоотчёт не лезет. Портить вид. Вот и приглушили на время лишнее». Оказалось, они договорились с кем-то из УК о «временном техобслуживании».
Илья сфотографировал сломанный фонарь и записал слова прораба на диктофон. УК пришлось признать «недоразумение» и пообещать вернуть освещение в обмен на молчание. Прожекторы «Северного луча» стали светить чуть менее агрессивно.
Теперь по вечерам двор освещали и старые, и новые фонари, создавая странную, пёструю картину. Илья смотрел на это нагромождение света и думал, что красота отчёта важнее тёмных дворов.
