Артём приехал на сдачу квартиры с одним пакетом – в нём лежали договор, паспорт и предвкушение новоселья. Воздух в свежеокрашенном подъезде пах краской и сырой штукатуркой, запахом обещаний, которые вот-вот должны были сбыться.
Менеджер проекта, Лена, улыбалась слишком широко, суетливо перекладывая бумаги на столе в стилобате. Она протянула ему ключи и папку с документами, но её взгляд упорно скользил мимо.
Не та папка на столе
Вручение
– Вот ваши ключи, Артём Сергеевич, поздравляем! – Лена листала синюю папку с логотипом застройщика. – И акт приёма-передачи. Подписывайте здесь, здесь и здесь.
Артём взял ручку, но глаз зацепился за штамп на одном из листов. «Разрешение на ввод объекта в эксплуатацию». Документ был на месте, а вот ниже, где мелким шрифтом значилось «Приложения: поэтажные планы, схемы, акты», зияла пустота. Никаких списков, никаких печатей.
Первые вопросы
– А где приложения к разрешению? – спросил он, откладывая ручку.
Лена не моргнув глазом ответила: – Всё сдано в Управляющую компанию, они формируют дела по подъездам. Это же техническая документация, вам-то зачем? У вас договор и акт есть.
Копание в бумажной версии
Объяснение с прорабом
На площадке гудел мусоропровод. Артём застал у лифта прораба Виктора, того самого, что полгода назад заливал ему стяжку. Разговор зашёл о соседях, о сроках, а потом Артём как бы между делом спросил про документы. Виктор махнул рукой: – Да им главную бумажку дали, а эти планы… Они же ещё с прошлой зимой, с мокрыми стенами. Может, переделывали что.
Сбой в рассказе
Слова Виктора показались правдоподобными, пока Артём не вспомнил: вчера он видел, как со стройки вывозили старые советские станки. Дом построен на территории бывшего завода. И разрешение на ввод было получено только на прошлой неделе, уже после окончательной просушки. Какая прошлая зима?
Соседский намёк
У парадного он столкнулся с соседкой, которая жаловалась на застройщика: – Говорят, мусорную площадку не там поставили, как в проекте, а на десять метров левее. Из-за газовой трубы, которую не перенесли. А в проекте, ясно дело, она перенесена.
Разговор в кабинете без окон
Конфронтация
Артём вернулся к Лене, но уже не в холл, а в её маленький кабинет с голыми стенами. Он не стал кричать, просто положил перед ней распечатку из чата с другими дольщиками, где кто-то упомянул «проблему с газовиками».
– Планы БТИ не совпадают с реальностью, да? – тихо сказал он. – И вы не можете приложить их к разрешению, потому что там расхождение. Вот и гоняете документ без приложений, пока не попадётся внимательный.
Признание и последствия
Лена побледнела. Молчала секунд десять. Потом выдохнула: – Трубу врезали вчера. А согласование – послезавтра. Мы думали, успеем… Ключи-то люди ждут. Она пообещала, что к вечеру принесут заверенную копию разрешения со всеми печатями, хоть и с датой «послезавтрашней». Остальным дольщикам просто не покажут пустую графу, пока всё не утрясётся.
Артём вышел на улицу. У подъезда, ёжась от ветра, стояла та самая соседка и ругалась с человеком в комбинезоне газовой службы, который не пускал её машину на парковку – как раз из-за той злополучной трубы, которую было не видно под асфальтом.
