Артём прижался плечом к холодной стали подъездной двери, пытаясь протиснуться за соседкой. Не вышло. Домофон снова не сработал. Он достал связку, отыскал среди прочих новый, блестящий ключ-таблетку. Вставил. Индикатор мигнул красным и запищал. С третьей попытки щелчок наконец прозвучал.
В кармане у него лежало письмо от УК с предложением приобрести этот самый ключ за пятьсот рублей. Обоснование – решение общего собрания собственников. Артём собрание не пропускал и решения такого не припоминал.
Бумажная версия
Вахта управляющей компании
За стойкой сидела Марина Ивановна, женщина с уставшим взглядом и стопкой журналов перед собой. Услышав вопрос про ключ, она вздохнула, потянулась к папке с надписью «Протоколы ОСС» и вытащила листок.
– Всё по закону. Вот, смотрите, – она ткнула пальцем в распечатку. – Решение от двенадцатого марта. Пункт пятый: «Утвердить единовременный взнос на приобретение ключей от домофонной системы». Подписи есть.
Нестыковка в дате
Артём пробежался глазами по списку фамилий. Его там не было, хотя он точно голосовал в другом вопросе онлайн – через приложение. Он пригляделся к столбцу с датами. Подписи стояли за числа до самого собрания, некоторые – даже за неделю. Одна из них, соседа Семёнова, была помечена девятым марта. А Семёнов как раз девятого улетел в командировку, вернулся только вчера.
Цифровой след
Разговор у лифта
Вечером Артём столкнулся с тем самым Семёновым, который выгружал из багажника машины чемодан. На вопрос про ключ и подпись тот нахмурился.
– Я ничего не подписывал. Мне Марина Ивановна звонила, сказала, что нужно собрание собрать, я口头 согласился, устно. А за меня, выходит, кто-то росчерк поставил?
Ключевой разговор
Артём вернулся в офис УК на следующее утро, уже не один, а с Семёновым. Марина Ивановна сначала пыталась юлить, говорила о технической ошибке, о том, что все всё равно были не против.
– Ключи-то уже все купили, делайте одолжение, – сказала она, раздражённо хлопая папкой.
– А деньги куда пошли? – спросил Семёнов. – В квитке за капремонт этой графы нет. Значит, отдельно. Наличными?
Молчание стало ответом. Выяснилось, что сбор был её личной инициативой – договорилась с подрядчиком, который поставил домофоны, о «бонусе» с каждой проданной таблетки. А «решение» собрания – просто бумажка для отчётности, чтобы не было лишних вопросов.
Итог без морали
Пришлось ей возвращать всем деньги. Артём собрал чеки у тех, кто сохранил, Семёнов написал заявление. История замялась, никаких проверок устраивать не стали. Обещали больше так не делать. Артём иногда видит, как Марина Ивановна косо на него смотрит из-за стойки. А домофон по-прежнему заедает.
Никто не стал раздувать скандал, но осадок, конечно, остался. Теперь все друг у друга тихо переспрашивают, прежде чем что-то подписать.
