Артём пришёл в офис управляющей компании подписать акт о передаче ключей от новой квартиры. Воздух пахнет старым лаком и свежей краской из только что отремонтированного кабинета директора. Он ждал этого момента три года, с момента внесения последнего платежа по долевому участию.
Девушка-администратор, представившаяся Катей, смахнула со стола невидимую пылинку и протянула ему толстую папку с документами. Среди бумаг его взгляд зацепился за протокол общего собрания собственников, датированный прошлым месяцем. В нём значилось решение о капитальном ремонте крыши, уже утверждённое и заверенное печатью УК.
Неувязка в деталях
Бумажная волокита
Артём медленно перелистывал страницы. Его внимание привлекла подпись председателя совета дома – некоего Геннадия Петровича. Росчерк был знакомым, размашистым. Таким же Геннадий Петрович, его будущий сосед, расписывался в квитанциях за коммуналку в старом доме. Но тот переехал сюда лишь неделю назад, о чём сам с восторгом рассказывал в лифте.
Версия администратора
«О, это всё уже утверждено, – Катя бодро постучала ногтем по печати. – Собрание было заочное. Люди бюллетени в почтовые ящики бросали, голосовали. Геннадий Петрович очень активный, всё быстро организовал». Она говорила гладко, слишком заученно, будто повторяла инструкцию. Артём кивнул, делая вид, что всё понял.
Расследование на ходу
Сбой в системе
Он вышел в коридор, будто чтобы позвонить, и наткнулся на того самого Геннадия Петровича, который как раз нёс в санузел ведро с водой – залило соседей сверху. Разговорились. Артём как бы между делом спросил про голосование по крыше. Геннадий Петрович хмыкнул: «Какое ещё голосование? Я только вчера ключи получил, даже ящик почтовый ещё не вскрывал». В его глазах читалось искреннее недоумение.
Поворот к истине
Возвращаясь за документами, Артём заметил, что Катя куда-то спешно звонит, её голос стал тише и озабоченнее. На столе у неё лежал блокнот, и на самом верху листа, под копирку, отпечаталась дата – число, которое было на спорном протоколе. Но сегодняшнее число было на десять дней позже. Выходило, протокол печатали сегодня, а дату поставили задним числом.
Объяснение с печатями
Разговор у ксерокса
Артём не стал кричать. Он просто положил папку на стол и указал на дату в блокноте, потом на дату в протоколе. Молча. Катя сначала попыталась отшутиться, но увидев его неподвижное лицо, сникла. Выяснилось, что директор УК велел оформить всё постфактум, чтобы обойти формальности и быстрее запустить тендер на ремонт, по которому уже прошёл аванс. Подпись Геннадия Петровича срисовали с его заявления на перерасчёт.
Итог на бумаге
Артём не стал подписывать акт. Вместо этого он сфотографировал протокол и блокнот, отправил копии себе на почту. Пришлось звать директора. Тому пришлось признать «небольшую административную неточность» и лихорадочно обещать пересобрать собственников честно. Остальные жильцы, стоявшие в очереди, зашумели, требуя объяснений.
Со стороны это выглядело как странный танец: Артём молча показывает на бумаги, директор разводит руками, а Катя старается сделать вид, что усиленно работает за компьютером. Артём вышел на улицу с чувством, что бумага стерпит всё, но не всех.
