Анна развернула бумажную квитанцию за капремонт, пришедшую в её новую квартиру. Цифры были те же, но в графе «Основание платежа» стоял не только её номер лицевого счёта, а ещё и какой-то общий, с пометкой «Решение собрания №34 от 12.10». Соседи говорили, председатель ТСЖ, Семён Игнатьевич, народ любит собирать, но чтобы так быстро…
Она провела пальцем по шероховатой поверхности квитанции, ощущая лёгкую рябь типографской краски. Что-то здесь было не так. Собрание, о котором никто не слышал? Она решила заглянуть в офис управляющей компании, помещавшийся в соседнем подъезде.
Незаметный крючок
Вопрос без ответа
В тесной комнатке УК бухгалтер, женщина в оранжевом кардигане, щёлкнула мышкой по экрану. «Всё верно, – буркнула она, не глядя на Анну. – По решению общего собрания собственников ввели дополнительный взнос. Утвердили протокол, всё по закону. Кворум был, подписи есть». Она ткнула пальцем в стопку бумаг на краю стола, словно это было неоспоримым доказательством.
Сбой в деталях
Анна взглянула на заваленный стол. Среди папок лежал отрывной календарь с датой «12 октября» – пятница. А в протоколе, который ей мельком показали, собрание значилось на 12-е, среду. Мелкая нестыковка, но календарь был перелистнут именно на пятнице. Кто хранит старые листки? Ложь чувствовалась в этой мелочи.
След бумаг
Случайная улика
Вечером Анна разговорилась с консьержкой, тётей Лидой, которая знала все жилищные сплетни. Та, попивая чай, обмолвилась: «Да наш Семён Игнатьевич в тот четверг, 13-го, утром, на моих глазах, листовки клеил о собрании. Говорит, опоздал малость, народ надо оповестить». Анна замерла. Листовки о собрании развешивали после даты, указанной в протоколе.
Бумажный кворум
Стало ясно: собрания в ту среду не было. Его придумали на бумаге, задним числом, чтобы обосновать новый сбор. Кворум из собственников был собран лишь в протоколе, который Семён Игнатьевич, видимо, составил сам, подписался за absentia и отнёс в УК. Деньги за «дублирующий» тариф текли в общий котёл, которым он управлял единолично.
Объяснение за дверью
Разговор у лифта
Анна подкараулила председателя у мусоропровода. Он нёс папку с бумагами. На прямой вопрос о протоколе и календаре Семён Игнатьевич смутился, заёрзал. «Ну, техническая ошибка, – забормотал он, отводя глаза. – Собрание перенесли, а в документах забыли поправить число. Деньги-то всё равно на благо дома!» Он пытался изобразить заботу, но суетливость его выдавала.
Тихий скандал
Анна не стала кричать. Она просто сказала, что оригинал протокола с подписями собственников и банковские выписки по счёту ТСЖ стоит показать всем жителям. Семён Игнатьевич побледнел. Через день он объявил о «пересчёте» и возврате излишне уплаченного. Никакого собрания больше не требовалось.
Она наблюдала, как он лично опускал конверты с деньгами в почтовые ящики несуществовавшим участникам того собрания. Скандал удалось замять, но осадок остался. Теперь он ходил по дому, избегая встреч с ней.
