Сергей Петрович принёс в управляющую компанию папку с подписными листами. Требовалось собрать семьдесят процентов одобрения жильцов на установку шлагбаума во дворе. Дело почти сделали, оставалось сдать бумаги и забыть. Но на вахте, куда он их протянул, дежурная вдруг поморщилась.
Она пробежалась глазами по списку, потом подняла на него усталый взгляд. «Анатолий Семёнович из семьдесят второй квартиры? – переспросила она, постукивая карандашом по столу. – Он что, лично приходил расписываться?» Сергей лишь пожал плечами: дом большой, не всех знаешь в лицо. Но в воздухе уже повисло нечто тяжёлое, незримое.
Неучтённые голоса
Сдача документов
Дежурная, женщина с лицом, выдавленным из теста усталости, не брала папку. Она отложила её в сторону, достала из-под стола толстую амбарную книгу. «У нас тут учёт свой ведётся, – пояснила она, листая пожелтевшие страницы. – По семьдесят второй квартире… ну, вы уж извините, но Анатолий Семёнович год как в земле. Неужто родственники за него расписались?»
Правдоподобное объяснение
Сергея выручил подоспевший председатель совета дома, Виктор. «Да ладно, Ольга Ивановна, – махнул он рукой, – сын его, наверное, подписал. Живёт там теперь, платёжки исправно шлёт. Чего придираться?» Версия звучала гладко, будто отполированная галька. Сергей уже кивнул, готовый забрать папку и уйти.
Сбой в системе
Он потянулся за документами, но взгляд зацепился за ту самую амбарную книгу. Рядом с номером 72-й квартиры стояла пометка, аккуратно выведенная синими чернилами: «Наследник не вступил. Квартира муниципальная, ждём новых жильцов». Карандашный стук по столу смолк. Воздух сгустился.
Тихая договорённость
Разговор у мусоропровода
Вечером Сергей задержался у мусоропровода, мимо которого неспешно проходил Виктор. «Наследник, говоришь? – тихо начал Сергей, разминая в пальцах сигарету. – А книжка у вахтёрши говорит, квартира пустует. Кто же тогда платит за капитальный ремонт от имени покойника? И кто за него в ОСС расписался?» Виктор замер, его лицо стало маской.
Новый поворот
Из-за угла появился молодой парень из УК, который обычно собирал показания счётчиков. Увидев их, он козырнул и бодро отрапортовал: «Виктор Семёныч, а я тому жильцу из семьдесят второй, новому, вашую бумажку про шлагбаум отнёс! Он как раз заезжал вещи привезти». Наступила тишина, в которой был слышен лишь гул холодильника в подвале.
Обмен в тишине
Развязка в подвале
Сергей и Виктор спустились в подслеповатый подвал, пахнущий сыростью и старыми вещами. «Ладно, – выдохнул Виктор, прислонившись к бетонной колонне. – Квартира и правда пустая. Но если числится жилец, то и квитанции на него идут. УК спокойна, долгов нет. А нам для кворума в ОСС всегда не хватает нескольких подписей. Вот и… восполняем». Он избегал смотреть в глаза.
Итоговая расписка
Сергей молча переложил папку с подписными листами из одной руки в другую. Он не кричал и не угрожал. Просто сказал, что завтра же пойдёт перепроверять каждую фамилию лично, обходя квартиры. Виктор буркнул, что «разберётся», и пообещал лично вычеркнуть несуществующие голоса из списка. Скандала не случилось, лишь тихое, стыдливое шипение.
На следующий день в подъезде появилось объявление о переносе собрания. А Сергей Петрович видел, как Виктор нёс вахтёрше Ольге Ивановне коробку конфет. Она взяла её, не глядя, и сунула под стойку. Бумаги должны быть в порядке. Тихий обмен услугами работал без сбоев.
