Алексей прижал телефон к уху, в сотый раз слушая гудки. Квартира тёти, которую он должен был унаследовать, внезапно оказалась проданной. Риэлтор из агентства «Ваш Дом» уверял, что всё чисто – есть нотариальная доверенность на продажу. Но тётя перед отъездом в санаторий ничего подобного не подписывала. Алексей направился в офис агентства, нащупывая в кармане ключи от её квартиры – те самые, что должны были перейти ему.
Воздух в офисе пахнет кофе и дорогими духами. За стеклянным столом менеджер Анна улыбается слишком широко. Она протягивает Алексею синюю папку. Внутри – договор купли-продажи и та самая доверенность. Бумага гладкая, холодная. Всё будто в порядке, но где-то что-то не сходится. Ставки пока – всего лишь квартира.
Бумажная версия
Объяснение за столом переговоров
Анна вежливо тычет зализанным ногтем в печать нотариуса. «Ваша тётя сама всё оформила, перед отъездом. Мы лишь исполнили её волю. Вот документы, всё законно». Её версия правдоподобна, звучит гладко, как заученный текст. Алексей почти готов поверить, отступая под напором её профессиональной уверенности.
Шероховатость на гладкой бумаге
Он перечитывает доверенность ещё раз. И вдруг замечает: в тексте стоит дата оформления – 18 октября. Но внизу, в подписи тёти, её имя написано с новой орфографической ошибкой, какой она никогда не делала. Мелочь. Пустяк. Но его тётя была учителем русского языка на пенсии. Она физически не могла написать «МариЯ» через «Я» в окончании. Эта мелкая деталь ломает идеальную версию Анны.
Соседский звонок
В кармане завибрировал телефон. Соседка снизу, Валентина Степановна, беспокоилась о заливе. Алексей, уже на выходе из офиса, машинально спросил: «А вы тётю в октябре не видели?». «В октябре? – удивилась соседка. – Да её с сентября в санатории под Сочи! Она мне открытку прислала, ещё в первых числах». Новый факт из бытового источника намертво связывает даты. Человек не мог подписать бумагу в Москве, когда физически находился за тысячу километров.
Аромат принтера
Возвращение в офис
Алексей развернулся и без стука вошёл в кабинет к риэлтору. Он не сел, а упёрся руками в стеклянный стол, приблизившись к Анне. «Расскажите, – тихо сказал он, – как вы составляли эту доверенность? Прямо здесь, на этом компьютере?». Его взгляд упал на струйный принтер в углу. Та же модель, что и у него дома.
Объяснение с ароматом чернил
Анна попыталась отшутиться, но голос дрогнул. Алексей поднёс лист доверенности к носу и глубоко вдохнул. «Знаете, – произнёс он, – у свежераспечатанных документов особый запах. Чернила, тонер. Выветривается за пару недель. Эта бумага пахнет так, будто её только что извлекли из лотка. Как раз сегодня утром». Он положил рядом распечатанную открытку от тёти из Сочи, датированную началом октября. Воцарилась тягучая тишина.
Менеджеру и его начальнику пришлось признать курьёзную нечистоплотность. Они обещали расторгнуть сделку с покупателем и вернуть квартиру законной владелице, лишь бы Алексей не пошёл жаловаться. Оказалось, они «восстановили» утерянную доверенность по старому шаблону, чтобы не сорвать выгодную продажу. Теперь же им придётся объясняться и с клиентом, и с нотариусом, чью печать они столь вольно использовали.
Алексей вышел на улицу, оставив их разбираться с бумажным хаосом. Он наблюдал через витрину, как Анна яростно тыкала пальцем в экран, а её босс ходил по кабинету и размахивал руками. Скандальная сцена в аквариуме. Иногда маленькая опечатка стоит целой квартиры.
