Артём прижал телефон плечом к уху, пытаясь одновременно открыть тяжёлую стеклянную дверь офиса продаж и не уронить папку с документами. Из трубки сыпался голос менеджера банка, вежливый и непробиваемый. Воздух в помещении был спёртым и пахнет дешёвым кофе из ближайшего автомата.
Он шёл подписать долгожданные бумаги на квартиру, последний шаг перед заселением. Ипотечные каникулы, обещанные застройщиком как подарок новосёлам, стали главным аргументом в пользу этой покупки. Но сейчас банк уверял, что ничего о них не знает.
Неучтённые поправки
Сомнения в стерильном зале
Менеджер застройщика, Лена, с сияющей улыбкой протянула Артёму толстую пачку листов для подписи. Её маникюр был безупречен, а взгляд – непроницаем. «Всё готово, Артём Сергеевич! Поздравляю, вы наш новый жилец!» – она аккуратно пододвинула ему ручку. Он переспросил про каникулы. Лена, не моргнув глазом, ответила, что все льготы уже учтены в итоговой стоимости и отражены в договоре.
Первая зацепка в отчёте
Артём медленно листал документы, сверяя цифры. Всё казалось правильным, пока взгляд не зацепился за строчку в приложении об оценке объекта. Незаметный пункт «Сервисный сбор за резервирование опции» на сумму, которая до боли совпадала с его расчётами по платежам за те самые три месяца каникул. Он ткнул пальцем в строчку. «Что это?» Лена взглянула рассеянно: «Технический сбор, стандартная практика. Все платят».
Бумажный след
Объяснение с цифрами в руках
Артём не отступал. Он потребовал показать полный отчёт оценщика, на который ссылались в договоре. Лена, слегка поморщившись, принесла ещё одну папку. В отчёте, составленном неким частным оценщиком, действительно не было ни слова об ипотечных каникулах. Зато был детальный разбор «уникальных условий сделки», куда и вписали этот загадочный сбор. Версия была железной: оценщик не посчитал каникулы существенным условием.
Случайная пометка на копии
Артём уже почти сдался, готовый подписать всё что угодно, лишь бы закончить. Перелистывая последнюю страницу отчёта, он заметил едва видный след от карандаша – сбоку кто-то мелко написал «Л.К. – корр. по каникулам» и поставил дату за неделю до оценки. Эти инициалы совпадали с именем менеджера. Зачем ей делать пометку о каникулах, если их официально не существовало?
Разговор у кофейного аппарата
У автомата с кофе он застал растерянного стажёра, который вручную перекладывал документы из одних папок в другие. Парень, увидев копию отчёта оценщика в руках Артёма, буркнул: «Снова эту фиктивную оценку печатаем? Третий раз за месяц меняю цифры после правок Лены Кораблёвой». Оказалось, Лена лично вносила корректировки в итоговые отчёты перед отправкой в банк.
Цена тихого согласия
Объяснение в кабинете у директора
Артём вернулся в зал и тихо, но твёрдо попросил пригласить директора. Когда появился немолодой уставший мужчина, Артём выложил на стол документы: свой расчёт каникул, отчёт оценщика с пометкой и показания стажёра. Молчание затянулось. Лена пыталась что-то сказать, но директор остановил её жестом. Выяснилось: Лена договорилась с оценщиком, чтобы тот «не заметил» условие про каникулы. Вместо них вводился «сервисный сбор», который делился между ней и оценщиком как бонус за «сложную сделку». Банк, видя чистую оценку без непрофильных условий, охотнее одобрял ипотеку.
Итог без морализаторства
Директор, краснея, пообещал немедленно переоформить документы и убрать сбор. Лене пришлось вернуть премию за сделку. Артём подписал исправленный договор, где чёрным по белому были прописаны его три месяца тишины. Он вышел на улицу, а следом вышла Лена – уже без макияжа и с потухшим взглядом, она лихорадочно звонила кому-то, пытаясь оправдаться. Стоило лишь копнуть поглубже под глянцевую обёртку – и вот они, настоящие цены на новую жизнь.
